Власти в Казахстане за последние два дня потратили $414 млн в попытке остановить падение курса национальной валюты, 16 сентября пересекшей психологический порог в 300 тенге за доллар. Но вмешательство правительства, возможно, уже не поможет людям вроде алматинской предпринимательницы Натальи Овчинниковой, оказавшейся на грани банкротства.
«Мы в шоке. Мы не знаем, что делать, – сказала Овчинникова, торгующая нижним бельем из Польши, Турции и стран Балтии в небольшом магазинчике на Никольском рынке в Алматы. – Мы зависим от евро и доллара».
Рост курса американского доллара доставил немало бед в Центральной Азии. Местные правительства в ответ опускают руки или действуют характерными для региона авторитарными методами.
В августе Национальный банк Казахстана перестал поддерживать курс тенге. В течение нескольких недель после этого казахская валюта обесценилась на 50%. В последние несколько дней курс падал особенно быстро. 16 сентября курс на Казахстанской фондовой бирже составил 283 тенге за доллар, а в обменных пунктах и вовсе опустился до 300. В тот день нацбанк потратил $144 млн на поддержание тенге, а на следующий день израсходовал еще $270 млн. Предпринятые властями действия помогли немного оздоровить национальную валюту, правда, пока неясно, указывает ли данный шаг правительства на намерение возобновить интервенции на рынке с целью поддержания тенге.
Цены в тенге на товары, приобретаемые Овчинниковой и другими торговцами за евро и доллары, теперь взлетят на 50%. Последствия этого очевидны. «Люди перестанут покупать товары. Торговли и так уже нет», – сказала EurasiaNet.org Овчинникова.
Обесценивание местной валюты заставит многих в Казахстане отказаться от роскоши, к которой за годы бума они уже успели привыкнуть. «Когда пересчитываешь зарплату в долларах, видно, что она очень сократилась, – сказал EurasiaNet.org на условиях анонимности один работающий в финансовом секторе специалист. – Это лишает мотивации».
Учитывая высокие повседневные расходы, многие будут меньше откладывать. И поездки за рубеж, которые многие представители среднего класса в Казахстане воспринимают как нечто само собой разумеющееся, вероятнее всего станут недосягаемой роскошью.
Тем не менее, казахстанская общественность, судя по всему, воспринимает происходящее спокойно. В отличие от событий прошлого года, когда после девальвации тенге люди осаждали нацбанк и устраивали акции протеста на улицах Алматы, пока никаких особых беспорядков не наблюдается.
Между тем, трясет не только Казахстан. В соседнем Кыргызстане национальная валюта сом за год упала на 30%, а на этой неделе обвалилась аж до 70 сомов за доллар.
Чиновники центрального банка в Бишкеке заявили в августе, что не будут вмешиваться в происходящее на рынке. Председатель нацбанка Толкунбек Абдыгулов сказал тогда, что интервенций на валютном рынке не планируется, если только не будет значительных скачков. Но именно это произошло 14 сентября, в результате чего нацбанк продал на рынке $17,6 млн в рамках первой интервенции с 23 июля.
Но действия властей особо не помогли. Также осложнило ситуацию недавнее вступление Кыргызстана в возглавляемый Россией Евразийский экономический союз, в котором также состоят Казахстана, Армения и Беларусь.
«Курс доллара вырос, а также возросли таможенные тарифы на импортные товары из Китая после вступления в Евразийский экономический союз, поэтому цены на наши товары с начала августа повысились почти в два или три раза», – сказала 25-летняя Юлия Смирнова, продающая принадлежности для ванн в магазине в центре Бишкека.
Торговцы на огромном рынке Дордой в Бишкеке говорят, что по причине роста курса доллара вынуждены ежедневно поднимать цены. По словам Смирновой, особо пострадали покупатели из числа представителей среднего класса.
Пока не ясно, повысятся ли соответственно зарплаты.
Аида Рыспаева является одной из множества уличных торговцев традиционным напитком «Шоро». «Я продаю напитки уже почти восемь лет. Моя месячная зарплата составляет 6 тыс. сомов ($87). Но по причине перепадов курса мне никто зарплату не меняет», – сказала она, добавив, что на эти деньги растит двоих детей.
Не обошли проблемы и Узбекистан, где национальная валюта сум с начала года на черном рынке упала на 40% и приблизилась к 5 тыс сумов за доллар. Между тем официальный курс сума упал всего на 8%.
«Это плохо для тех, кто работает или продает товары за сумы, включая стройматериалы и прочие товары, импортируемые за доллары», – сказал EurasiaNet.org на условиях анонимности один ташкентский бизнесмен, работающий в сфере телекоммуникаций.
Зато получающие доход в долларах, включая риэлторов, торговцев автомобилями и получателей денежных переводов от работающих за рубежом трудовых мигрантов, оказались в более выигрышном положении, сказал он.
Но большинство граждан – даже тех, кто зарабатывает в долларах – хотят «стабильности курса сума, чтобы можно было спокойно планировать, сколько потратить и сколько отложить», отметил бизнесмен.
Достоверную информацию о ситуации в Туркменистане получить очень сложно, но есть причины полагать, что и там не все гладко, хотя номинально курс местной валюты замер на уровне 3,5 маната за доллар.
В начале августа было введено правило, в соответствии с которым граждане могут купить не более $1 тыс. Для приобретения иностранной валюты приходится предъявлять паспорт.
Обладатели сбережений намного больше $1 тыс, возможно, нервничают, что может привести к росту активности на черном рынке.
В Таджикистане сомони упал по отношению к доллару на 17%. Самая важная статья импорта республики – получение денежных переводов от работающих в России трудовых мигрантов – сократилась на 60%, сообщил Центральный банк РФ.
Для борьбы с обесцениванием сомони Национальный банк Таджикистана издал указ о закрытии частых валютных обменных пунктов. Владельцев обменников обязали получить лицензии. По словам чиновников, эти меры помогут им более пристально следить за работой пунктов обмена валют.
Теперь в стране появилось три курса. Официальный курс нацбанка составляет 6,4 сомони за доллар, в обменниках рекламируют курс 6,55, а на самом деле осуществляют операции по курсу 6.8. Но все это не особо важно, т.к. купить доллары практически невозможно.
Многие таджикские предприниматели перешли на юань. «Я покупаю юани у работающих в обменных пунктах друзей, чтобы осуществить закупку товаров в Китае. Это легче, и проблем меньше», – сказала Манзура Холова, работающая в душанбинском торговом центре «Садбарг».
Разворот Таджикистана в сторону Китая подчеркнула заключенная в начале сентября межгосударственная сделка по обмену 3 млрд юаней ($470 million) на сомони с целью стимулирования торговли между двумя странами. По заявлению таджикского нацбанка, полученные у Китая средства будут использоваться на поддержку сомони, выдачу ссуд малому и среднему бизнесу и решение проблем с платежным балансом.
Душанбинский экономист Мухаммад Умаров считает, что китайских денег не хватит для поддержания стабильного курса сомони. «Народный банк Китая предоставляет юани, не доллары. Эти деньги пойдут на поддержание курса юаня к сомони. Юань потерял 3,5% стоимости по отношению к доллару. Теперь курс юаня будет стабильным, а что касается других валют – это вопрос открытый», – сказал он.
Нет комментариев